Я решил описать свадьбы, которые игрались 40-50 лет назад, все свадебные традиции и обряды. В силу своих способностей и возможностей. Хорошо, правильно, точно описать – это очень трудно и сложно. Но я все-таки попробую – и дай Бог памяти.
Итак, подходило время молодому человеку жениться, да и невеста не супротив. Тогда парень объявлял родителям о своем намерении женитьбе. Родители радостно относились к этой новости – что же здесь плохого. Надо идти свататься к родителям невесты. Договаривались о дне и часе, приходили в назначенное время. Их уже ждали, встречали. Гости начинали разговор с шуток-прибауток:
– У нас тёлочка пропала, к вам не прибивалась?
– А у нас своя тёлочка, – отвечала сторона невесты.
– А можно посмотреть?
– Можно, заходите в дом, смотрите.
А в доме уже накрывали стол с угощением. Первое застолье, первый контакт двух сторон, которые становится сватами. Я не помню случая в наше время, чтобы на сватовстве был отказ невесты. Жениху всегда было полное согласие. Да и в большинстве случаев отступать было уже некуда – это должно быть всем понятно.
На сватовстве обе стороны решали многие организационные вопросы. Но основные решались на «пьянице», которую играли перед свадьбой: сроки свадьбы, количество участников, выборы – назначение «дружков» – распорядителей, их помощников «полудружей», свашек и прочих. На «пьянице» примоловали – дарили подарки. От жениха невесте, от невесты жениху.
На последней неделе перед свадьбой на подворьях жениха и невесты становилось многолюдно – шло приготовление к предстоящему торжеству. Резали свиней, птицу готовили угощения для гостей, варили, жарили, пекли.
Сторона жениха целый день использовала для выпечки свадебного каравая. К этому привлекалось много пекарей, потому что этот процесс был трудоемким. Надо было нарезать (по числу гостей свадьбы) молодых ветвистых побегов караича, остружить их добела, облепить их сладким тестом и умело, до румянца запечь в духовке. Потом на каж0дый побег навешать разных конфет, украсить бумажными цветочками, ленточками. Такие украшенные побеги уже назывались «каравайчиками». Их молодым на свадьбе предстояло раздавать за подарки.
За день до свадьбы были «подушки». Подруги невесты и родственники доставляли её приданое в дом жениха: мебель одежду, посуду и прочее. Пели песню:
«Оглянися, оглянися, Танина мати,
Что есть в твоей хате –
Пустым-пустехонько
Да дурным-дурнехонько»
При подходе к дому жениха участников «подушек» встречали его родственники. Пели песни.
В день свадьбы жених отправляется за невестой. Это называлось «поезжание», а участников процессии – «храбрый поезд».
В дом невесты жениха и сопровождающий его «храбрый поезд» не пускали.
И тогда начиналась песня:
«Вьюн на воде, вьюн на воде,
Вьюн на воде извивается.
Зять у ворот, зять у ворот,
Зять у ворот убивается».
В песне тёща дарит зятю-жениху «коня с седлом», потом «калач спекла». Но ни конь, ни калач не нужны ему.
«Дай мой дар, дай мой дар
Дай мой дар, да живой товар!…».
Под ритм этой песни «поезжанцы» били кулаками и ладошками в двери и стены дома. Наконец:
«Теща зятю, теща зятю,
Теща зятю да и Танечку…».
А это и надо:
«Вот это мое, вот это мое,
Вот это мое, да подаренное!…».
Жениха и всех его сопровождающих приглашали в дом, усаживали за стол.
Невеста сидела под иконами. С ней рядом садился жених. Начиналась купля-
продажи невесты. Продавали её младшие братья и сестры невесты, которые
скалками диктовали цену своей сёстре. Расплачивался дружок, как правило, мелкими деньгами или конфетами. А подруги и молодые родственницы невесты начинали свой выкуп — «величать» «поезжанцев». Кружкой, обязанной белым платочком били их по плечам и спинам. Пели песню:
«Виноград на веточке,
А ягода, а ягода на тарелочке…»
Того, кого били, величали по имени-отчеству.
«Не ломайся, в кармашке покопайся, а нас, девок, одари…»
Получив дар от одного (а все «поезжанцы» на этот случай брали мелкие деньги), принимались за следующего. Некоторые друзья жениха потешались, требуя поцелуя у девок, которые им нравились. Тогда их «дар» был щедрее. Весь выкуп (величальные) девки делили между собой.
После всего предстояло ехать в сельский совет для регистрации законного брака.
Выводил молодых дружок за платочек, за который они оба держались. Кто-то из родственников невесты нёс икону – благословение. (Если жених был коммунистом или комсомольцем, то иконы не было). Пели песню:
«Перебирается наша Танечка
В чужой двор.
Да люли, люли, да люлешеньки».
Кругом множество зрителей, пришедших поглазеть, чтобы потом обсуждать главную новость – свадьбу.
В сельском совете всё было готово. Молодые, расписывались, менялись кольцами, клялись в любви и верности друг другу, получали свидетельство о браке, наливали шампанское (которое было в большом дефиците), говорились здравицы и кричали «Горько!»
Зимой, когда дни бывают короткими, молодые могли приехать в сельский совет после свадьбы.
Из сельского совета путь «поезжания» лежал к дому жениха. На этом пути в любом месте простые люди, не гости свадьбы могли остановить запросто свадебный поезд и потребовать «положенное» – выпить рюмку-другую за молодожёнов. Это у нас не осуждалось. Угощал дружок. Для этого брали чайник с водкой или с самогоном.
Полно людей, которые пришли на «подглядки», и, чего греха таить, некоторые приходили, опять же, на «положенное».
Молодых встречали песней. Их заводили в дом. Над их головами ломали калач, осыпали хмелем, монетами – на счастье и долгую жизнь. Жених, в свою очередь, кидал зрителям горстями конфеты, орехи, монеты. Зрители нарасхват собирали всё это.
В доме молодых сажали в Святой угол, под иконы. Набирали столы, ждали сватов (сторону невесты). Их потчевали – кормили, поили, забавляли – пели песни, плясали.
«Да сваты, наши сваточки,
Да мы с вами сойдёмся..»,
«Колясочка у крылечка,
А мой милый во пути…»…
…и множество других хоровых свадебных песен. И так до третьей рюмки. После нее начинались дары молодым. Жених и невеста разносили гостям каравайчики, а гости дарили им деньги, всевозможные вещи, посуду. Сначала дарили родители, а потом все остальные. Все внимательно слушали: кто сколько подарил. Дары принимали свашки и с той, и с другой стороны. После пересчитывали, обналичивали и объявляли итог. А свадьба продолжалась. Сваты уже вперемешку сидели за столами, плясали, беседовали, пели песни.
А под окнами дома было полно зрителей, которых надо было угостить обязательно – вынести «положенное» (выпить и закусить). Это входило в обязанность дружка и полудружка. Если с этим задерживалось, то зрители могли посигналить – постучать в окна. Могли даже написать «дружок г ****» – это имело положительное действие.
Второй день свадьбы гуляли у невесты. За столы теперь усаживалась родня жениха. Пили, ели. Их забавляла родня невесты. У невесты (а она уже была снохой) родители её спрашивали: «Чья же ты теперь, доченька?». Иная смущалась, с трудом выговаривала фамилию своего суженого. А другая выкрикивала новую фамилию с радостью и восторгом.
После застолья предстояло свадебное шествие по хутору. Некоторые переодевались (наряжались) под врачей, под цыган. Женщины мужиками, мужики женщинами. Наряжали калину – ветку дерева украшали бумажными розочками, ленточками. Дружки брали выпивку, свашки закуску. И вся свадьба шла по хутору с песнями, плясками под гармонь или баян. Переодетые по дороге шутили-озорничали.
Заходили в любой двор (это никем не возбранялось), угощали хозяев. «Цыгане»
могли поймать курицу, утку, которых тут же выпускали. Врач и его помощники
санитарки «ловили» людей устанавливали диагноз и «лечили». Лекарство было одно – водка или самогон. Если на дороге были лужи, «ряженые» могли забежать в них и обрызгать идущих грязной водой. Как так и надо. Если это было летом, то могло быть массовое купание в речке. После этого «похода» протрезвевшая свадьба возвращалась туда, откуда пошла по
хутору – «хоронить концы». Опять застолье. Били горшки, старую посуду, кабаки (тыкву).И при этом кидали деньги. Молодые собирали их (идущие на свадьбу обязательно брали деньги на «концы»). Свашки объявляли, кто сколько собрал. Иногда на «концах» получалась хорошая сумма, прибавка к дарам.
Ну вот и закончилась свадьба. Говорили: «Сыграли свадьбу». В двух семьях
появились новые лица, новые слова. Невеста для жениха стала женой, жених стал мужем.
Вот так-то, всё это было, всё это в прошлом.
И.М. Жмурин, краевед.