Сегодня известному белокалитвинскому художнику Юрию Измайлову исполняется 85 лет
Как-то показывая мне свои работы, Юрий Александрович произнес фразу, которую я вспоминаю до сих пор:
– Знаешь, иногда спрашиваю себя: кому все это нужно?
А потом, чуть помедлив, сам себе и ответил:
– Видно, мне это нужно.
Жизнь художника – это длящийся до конца его дней нелегкий спор и одновременно диалог с самим собой о своем творческом предназначении. Евангельской притчей о талантах Спаситель поведал о том, что человек не вправе пренебрегать Божьим даром: нам даны разум, воля и душа, исполненная любви. Нас окружает неповторимый сияющий мир, который мы призваны воспеть и сделать еще прекрасней в знак благодарности Создателю.
Когда говорят пушки, музы молчат… Вопреки той известной истине, муза коснулась его детской души в разгар войны. Маленькому Юре страстно захотелось рисовать. Все началось с книжных картинок, которые он старательно обводил огрызком карандаша, а когда этого оказалось мало, стал рисовать на тайком вырванных страничках из бесценных по тем временам тетрадок старших сестер-школьниц. Так начиналась дорога длиною в жизнь.
Художник – вечный странник. Его земной путь устремлен сквозь пространство и время. Маршруты поездок Юрия Измайлова – одновременно и география, и история России во всем ее трагизме и былинном величии: Соловки, Кижи, Мурманск, Ростов Великий, Суздаль, его родная Владимирщина, Псков, Изборск. Домой из отпусков он возвращался с ворохом впечатлений и еще «неостывших», непросохших этюдов.
Тематика работ художника проста и близка каждому: устремленные в безмятежное русское небо купола церквей, темная угрюмость монастырских стен, бескрайние родные просторы, вобравшие синеву небес, невесомость облаков и березовые рощи, сбегающие к берегам безымянных речушек.
Как у Маленького Принца, у него есть своя любимая планета, куда он возвращается снова и снова без малого полвека – Крым. Здесь удивительным образом все сошлось воедино: мистическое и земное, теплое, ласковое море и прозрачное бездонное небо; буковые леса, растворяющиеся за горизонтом виноградники, суетливые курортные города и затерянные в горах сакли татарских селений. Крым для Юрия Измайлова – словно настоявшееся благородное вино, обретающее с годами новое неповторимое послевкусие и аромат. Его крымские пейзажи – нескончаемое признание в любви и, глядя на них, понимаешь: эта любовь взаимна.
Особая огромная тема Юрия Александровича – Донской край, его Земля обетованная, где он волею судеб оказался в далеком 1956-м после окончания техникума. Здесь он обрел, свой дом, любимую работу, здесь родились и выросли его дети, написаны сотни полотен. В них, как в калейдоскопе, мелькают эпохи, времена года, лица.
Вот знакомый изгиб Донца, и вдруг – не то ожившее видение, не то мираж – проступает на крутом берегу крепость Белая Вежа. А вот – холм, словно островок посреди бескрайнего ковыльного моря, где на вершине застыло древнее скифское святилище. Марево. Кусты татарника устремили навстречу восходящему солнцу свои колючие ветки, словно древние язычники – руки в молитвенном экстазе.
Пейзажи Юрия Измайлова – захватывающий путеводитель по родным местам, где все любимо и знакомо: и разлившаяся по весне Калитва, и скалы Пигарьки, и Сосновка; порушенная временем и людьми, а ныне возрожденная дядинская церковь, чеканные, почти неотличимые друг от друга гребни Двух Сестер.
Пять лет назад, буквально в ночь накануне своей предыдущей юбилейной выставки Юрий Александрович закончил картину «Светлая тризна. Бессмертный полк». Пред нами скромно, по-мужски сервированный стол с початой бутылкой водки, нехитрой закуской, двумя пустыми стаканами и третьим, накрытым краюхой черного хлеба. Опустевшие стулья, и на одном из них –отяжеленный боевыми наградами поношенный пиджак. Кто они, эти солдаты той далекой войны? Наверное, вышли покурить во двор или разглядывают в соседней комнате, слегка захмелев, старые фронтовые фотографии. А за открытым окном, словно молодое вино, закипает свежая майская сирень на фоне бездонной синевы – незримой небесной дороги, по которой ушел в вечность их бессмертный полк.
Его жизнь долгие годы состояла как бы из двух половинок, где одна – это огромный, грохочущий прокатный цех, а вторая – тихая домашняя мастерская, где особый, едва уловимый аромат красок навсегда смешался с настоявшимся запахом выкуренных сигарет. Среди этого нагроможденья рам, холстов, начатых и еще незавершенных этюдов, мольбертов, гипсовых фигур вершились лучшие и, пожалуй, самые благодатные мгновения его долгой жизни. Счастье по Измайлову – в том, что ему никогда не приходилось «делить себя» между работой, семьей и главным увлечением своей жизни – живописью.
Талантливый человек талантлив во всем. Старая как мир истина: по-настоящему богат тот, кто больше отдает. В далеком 1969 году Юрий Александрович стал руководителем изостудии. Спустя несколько лет она вошла в пятерку лучших народных изостудий Ростовской области. Бремя учителя ответственно и прекрасно. Своим главным пособием по педагогике он всегда считал строки из стихотворения Евгения Винокурова:
«Учитель, воспитай ученика,
Чтоб было у кого потом учиться».
Многие из его учеников стали художниками, архитекторами, дизайнерами, а те, кто «разминулся» с живописью, научились понимать и чувствовать окружающую красоту.
На военных картах высоты обозначаются цифрами. 85 лет – это и возраст, и высота. Подобно бывалому солдату, он с боями одолел ее и водрузил знамя своей большой, нелегкой, но такой интересной и насыщенно прожитой жизни.
И вот, как тысячи раз до этого, перед ним старенький этюдник, тюбики краски, палитра и взгляд, устремленный куда-то за грань чистого полотна, застывшего в ожидании прикосновения кисти. Еще мгновенье – и из небытия с каждым следующим мазком начнет рождаться нечто, что известно лишь ему, мастеру. Это его новая высота, на которую он обязательно взойдет.
Александр Агеев.
Гор. Белая Калитва.